Неточные совпадения
Вслед за июньскими баррикадами пали и типографские станки. Испуганные публицисты приумолкли. Один старец Ламенне приподнялся мрачной тенью судьи, проклял —
герцога Альбу Июньских дней — Каваньяка и его товарищей и мрачно сказал народу: «А ты молчи, ты слишком беден, чтоб иметь право на
слово!»
Герцог Альбанский, единственное лицо с человеческими чувствами, еще прежде недовольный обращением жены с отцом, теперь решительно заступается за Лира, но выражает свои чувства такими
словами, которые подрывают доверие к его чувствам.
Третье действие начинается громом, молнией, бурей, какой-то особенной бурей, которой никогда не бывало, по
словам действующих лиц. В степи джентльмен рассказывает Кенту, что Лир, выгнанный дочерьми из жилья, бегает один по степи, рвет на себе волосы и кидает их на ветер. С ним только шут. Кент же рассказывает джентльмену, что
герцоги поссорились между собою и что французское войско высадилось в Дувре, и, рассказав это, посылает джентльмена в Дувр к Корделии.
Услышав однажды об оскорбительных
словах, сказанных
герцогом одному русскому вельможе, он имел неосторожность произнести: «Побачив бы я, як бы мне то выбрехал бесова батька Бирон».
— Конечно,
герцог, я держусь вами… ох! эта нога… (он наморщился и потер свою ногу, долго не будучи в состоянии произнести
слова) держусь, как старая виноградная лоза, иссыхающая от многих жатв, крепится еще около дуба во всей красе и силе.
Ответ
герцогу привезите завтра лично, по обыкновению, в приемные часы. Будьте осторожны, не проговоритесь не только
словами, но и наружностью. Скрывайте себя до времени, а то все испортите.
Герцог Антон, несмотря на свой трусливый нрав, попытался было показать свое значение, но был за это, по распоряжению регента, подвергнут домашнему аресту с угрозой испробовать рук грозного тогда начальника Тайной канцелярии Ушакова. Пошли доносы и пытки за каждое малейшее
слово, неприятное регенту, спесь и наглость которого достигли чудовищных размеров. Он громко, не стесняясь, стал говорить о своем намерении выслать из России «Брауншвейгскую фамилию».
После смерти Анны Иоанновны, регент Бирон остался в Летнем дворце. Ему, обладателю 4 миллионов дохода, назначено 500000 пенсии, а родителям императора — только 200000.
Герцог Антон, попытавшийся показать свое значение, был подвергнут домашнему аресту с угрозой попробовать рук Ушакова, тогдашнего начальника тайной канцелярии. Пошли доносы и пытки за малейшее
слово, неприятное регенту, спесь и наглость которого достигли чудовищных размеров.
— Все об нем! Да дадут ли мне с ним покой!.. — сердито прервал
герцог, желая некстати поиграть лукавством с своим советником. — Да неужели вы воображаете, что я так много хлопочу об этой дряни!.. Если б и вздумал кто… так одно
слово…
Вице-канцлер, внимая разительным убеждениям Бирона, сделал из руки щит над ухом, чтобы лучше слышать, поднимал изредка плеча, как бы сожалея, что не все
слова слышать может, однако ж к концу речи
герцога торопливо, но крепко пожал ему руку, положил перст на губы и спешил опустить свою руку на трость, обратя разговор на посторонний предмет.
— Не вините его, ваше величество, за то, что он для пользы России и чести вашей увлекся благородною пылкостью своего характера и не взвесил как должно
слов своих. Эти же
слова произнес он некогда самому
герцогу и ныне хотел быть верен себе и на бумаге, которая пойдет к потомству.
Герцог тогда же сильно чувствовал свое оскорбление: зачем же не жаловался вашему величеству? Оттого, что сам связан был по рукам и ногам ужасною смертью Горд…
— Теперь только, — подхватил Зуда, — извольте узнать его, как вашего тайного друга, как того человека, который был вам столько полезен своими безыменными посланиями, под маскою астролога, под личиною нищего, через конюхов; доставил вам подлинный донос Горденки, вползал невидимкою в карету герцогскую, добрался до кабинета государыни, заставлял говорить камни: одним
словом, это самый тот, которому обязаны вы победой над
герцогом и настоящим своим счастливым положением, если еще можно назвать его счастливым.
Утром следующего дня явился
герцог во дворец. Угрюмый и молчаливый, он был принят государынею с необыкновенною холодностью и принуждением. Боясь остаться одна с ним, она приказала княжне не отходить. С той и другой стороны — ни
слова об освобождении трех вельмож из-под ареста. Заговорили, однако ж, неприметно о празднике, который так давно готовили к свадьбе Кульковского.
Право, стыдно говорить вам даже наедине, о чем они кричат на площадях и будут кричать в кабинете, помяните мое
слово!.. будто я,
герцог Курляндии, богатый свыше моих потребностей доходами с моего государства и более всего милостями той, которой одно мое
слово может доставить мне миллионы… будто я из корыстных видов защищаю правое дело.
— А?.. понимаю! Плут знает, что у русских есть обычай класть на зубок деньги. Твоя шутка стоит награды. Хорошо; даю
слово быть к тебе, и сама назначу для этого день.
Герцог, вы не забудете мне об этом напомнить?
С этими
словами, задыхаясь и сверкая глазами, разгневанный
герцог всхлипнул и потом отечески обнял молодую красавицу и, почувствовав, что она падает, поднял ее, как дитя, на руки, поцеловал в темя и с этою ношей возвратился назад в двери замка.
— Конечно, конечно!.. Из нас никто там не был, но мы все ручаемся, что Фебуфис не сказал ни одного унизительного
слова, что он не сделал перед
герцогом ни одного поклона ниже, чем следует, и вообще… он… вообще…
— Нет. И это не нужно. Это само по себе так светло, что не нуждается во внешнем свете.
Герцог на вашей стороне. Вам сейчас предстоит удовольствие увидать, что именно его светлость начертал наверху ваших верноподданных
слов своею собственною бестрепетною рукой.
Все это было исполнено, и
герцог сам был тут, сам окинул взором церемонию, сам выслушал
слово и даже приткнулся рукою ко гробу некогда храброго человека, а потом с чувством пожал руку его дочери. Факт этот целиком перешел в историю народа.